Dirk Verbeuren and Sylvain Demercastel, out here doing good in the world

En 6AM de Caracol Radio estuvo el senador Ariel Ávila, para hablar sobre qué viene para Colombia tras el cierre del proceso de paz con el ELN.

Andreas Kisser в недавнем интервью для французкого Loud TV ответил на вопрос, повлияла ли недавняя смерть его жены Патриции на решение SEPULTURA завершить творческий путь:

«Да, конечно. Определенно. Патриция, моя покойная жена, умерла два с половиной года назад [из-за] рака. Процесс был очень болезненным, очень трудным, конечно, как вы можете себе представить, но это был открытый опыт, познание себя, своей семьи, новые возможности поговорить о жизни из-за смерти.

Бразилия — одно из худших мест для смерти. Многие люди забыты обществом, проходят через те же проблемы с раком, очень тяжелыми болезнями и прочим. И я создал новое движение, чтобы вдохновить и побудить людей в Бразилии говорить о смерти во многих аспектах, об эвтаназии, о самоубийстве, о помощи при самоубийстве, о паллиативной помощи, особенно потому, что в Бразилии мы все еще развиваемся в этом направлении, потому что моя жена, она получила паллиативную помощь и все такое. Мы были привилегированы, потому что у нас есть медицинская страховка и все такое. Но у большинства людей в Бразилии её нет. Поэтому мы начали это движение, эту кампанию, фестиваль [Patfest], музыкальный фестиваль, который мы проводим уже два года. Я только что провел третий фестиваль, чтобы собрать средства для людей, которые предоставляют паллиативную помощь в фавелах [бедные районы Бразилии] в Рио, для очень бедных людей, которые забыты обществом, и в то же время стимулировать людей говорить о смерти. Я понял, что смерть — мой самый большой профессор. Я так много узнаю о жизни, потому что уважаю бренность. Мы не можем это контролировать. Мы все умрем. Вы умрете. Вот эта видеокамера умрет. [Смеется] Любое электронное устройство в конце концов перестанет работать. Такова жизнь. Мы не можем выбирать. Что мы можем выбрать, так это жить моментом. Интенсивность настоящего гораздо выше, если вы уважаете бренность.

Если вы идете в кино и у него нет конца, то нет смысла, нет послания. Книга, всё, что вы делаете в своей жизни, работа, это интервью — всё должно быть закончено. Мы мыслим поэтапно — начало, причина и следствие; начало, середина и завершение. И это жизнь. Давайте уважать это. Давайте не будем пытаться жить вечно, искусственный интеллект, роботы и всё такое прочее. Давайте будем людьми и будем уважать бренность, уважать смерть».

Далее он отметил, что горе — это долгий и сложный процесс, который имеет свое собственное расписание, и что мы должны продолжать жить, пока скорбим.

«Для меня это был очень удивительный опыт общения с моей семьей, моей женой и SEPULTURA. Это что-то очень уважительное, что мы даем себе, - уважение к настоящему и к той жизни, которая у нас есть. Конечно, это очень сложная ситуация, очень болезненная, много грусти и печали, скорби, но в то же время во всем есть своя красота. Мы должны поговорить о смерти со своей семьей, о последних желаниях, о том, как мы будем делить деньги для тех, кто останется, о документах, которые нужно подписать.

Люди думают, что если говорить о смерти, то случится что-нибудь страшное и всё такое. Всё совсем наоборот. Наступает мир и покой. А Патриция, моя жена, говорила о смерти постоянно. Как о чем-то совершенно обычном. Она говорила: «Когда я умру, пожалуйста, не забудь мою подушку. Не забудь мое одеяло. И надень мне на ноги носки и пижаму, потому что я не хочу замерзнуть». И мы все смеялись над этим. Но когда она умерла, мы так и сделали.

Я не могу объяснить словами то чувство, когда исполняешь желание любимого человека. Простые вещи, совсем простые. И это приносит тебе мир. Это приносит понимание. Это приносит чувство благодарности за то, что она была частью нашей жизни на протяжении стольких лет. У меня трое детей [от нее], и огромная часть того Андреаса, которым я был раньше, умерла вместе с ней. Но я открываю в себе еще одного, который выходит из этого состояния. Это очень — я не знаю, как это описать — удивительный опыт. Это то, что есть. Такова жизнь. Давайте жить, пока мы живы. Жить — значит заботиться о себе до последней минуты. Вот почему паллиативная помощь вступает в игру».

Он подчеркнул важность паллиативной помощи, чтобы обеспечить тяжелобольным необходимый уровень ухода в нужное время, чтобы они могли максимально использовать каждый прожитый день.

«Я был потрясен, когда услышал от врачей в Бразилии, когда всё это происходило с моей женой, что лишь в небольшом проценте больниц Бразилии есть паллиативная бригада. Я подумал: «Какого черта, чувак? Как вы работаете? Вы импровизируете или просто позволяете пациентам умереть, или просто [даете им] морфий?

Паллиативная помощь — это всё. Медицина в целом должна быть паллиативной, заботящейся о нас самих. Все мы в своей жизни сталкиваемся с болезнями, и нам приходится с этим справляться. Например, COVID. Мы справляемся с ним. Мы учимся справляться. Болезнь не исчезает, но мы учимся справляться с ней. И это тот тип мышления, который нам нужно изменить, особенно в Бразилии, и чаще говорить о смерти, как я уже сказал, об эвтаназии, о самоубийстве с посторонней помощью и о многих других вещах, о которых большинство бразильцев даже не подозревают, не думают что это возможно, в то время как наши соседи в Эквадоре, в Чили или Аргентине гораздо более продвинуты в этих вопросах. То же самое в США, то же самое в Европе, например в Швейцарии или Бельгии, в разных местах. Не знаю, как во Франции, но, по-моему, там уже прошла или еще идет дискуссия... В Португалии в последнее время тоже.

Так что нам нужно стимулировать людей в Бразилии говорить об этом, по крайней мере, вести дискуссию, чтобы мы могли продвинуться вперед как страна и улучшить наш процесс умирания. Мы действительно можем многое улучшить. Мы можем много работать и постепенно улучшать этот процесс. Но он развивается. Последние три года после фестиваля я публично рассказывал о своем опыте, говорил о своей жене и обо всем, что произошло, в интервью и прочем, во время фестиваля и так далее, и мы чувствуем, что ситуация улучшается. Так что мы очень рады, что смогли превратить наше семейное горе во что-то живое, такое позитивное и вдохновляющее, по крайней мере, нашу семью и меня. И это развивается, так что посмотрим».

На вопрос о том, будет ли он в будущем уделять больше времени разговорам о важности паллиативной помощи и организации мероприятий по повышению осведомленности и сбору средств на развитие хосписов и паллиативной помощи, Andreas сказал:

«Я надеюсь на это. В будущем у меня будет больше времени, это совершенно точно, чтобы заниматься этими вопросами, уже без SEPULTURA, без всех этих гастролей. Конечно, я буду продолжать работать с музыкой, с разными группами, в разных ситуациях, с саундтреками или другими проектами, кто сейчас знает. Я по-прежнему много изучаю музыку, особенно акустическую гитару. У меня так много разных идей. Но сейчас я не хочу принимать никаких решений. Я хочу наслаждаться тем, что я делаю сегодня, следовательно, жить настоящим. Но просто осознавать возможности, чтобы когда придет время принимать решение, я был немного более готов к тому, чтобы знать, что делать. Но здорово, что мы сейчас находимся в этом [прощальном] туре и наслаждаемся моментом. Это фантастика».

Патриция Киссер умерла 3 июля 2022 года, на следующий день после своего 52 дня рождения, от рака толстой кишки. У неё и Andreas'a остались трое детей. Пара была вместе больше тридцати лет.
#Sepultura #Metal #_Metal #ThrashMetal #Thrash_Metal